«Америка сошла с ума». «Трамп действует отрывочно, не видит общую картину мира». «Трамп пропустил реванш Германии, занимаясь Китаем». «Трамп давит на Европу, толкая Берлин в объятия Пекина»… Выборка из тезисов мировых СМИ хорошо иллюстрирует хаотизацию смыслов. Мировую повестку лишают целеполагания, а людей – понимания происходящего. Сознательно или на подсознательном (по недомыслию) уровне? Неважно. Важно, что реальную проблематику выводят из круга широкого (демократического) обсуждения. Политику возвращают в тишину зашторенных кабинетов, а на смену договорам идет сговор.
Это странно не видеть в политике США (действиях Трампа) стратегию. Похожий сценарий уже разыгрывался у нас на газах, и совсем недавно. К ответу на вопрос о стратегических целях США подходили несколько раз, подсказки появлялись в прессе. Налоговую реформу Трампа (снижение налогов для крупного бизнеса и рост оборонных расходов) сравнивали с рейганомикой, но второй шаг никто из наблюдателей не сделал.
Дело в том, что рейганомика одной налоговой реформой и милитаризацией экономики не ограничивалась. Она имела осознанную, открыто сформулированную, политическую цель – разрушение «Империи зла». Цель эта достигалась не только силами Америки. За крушение СССР заплатили все ключевые союзники США, участники клуба G7. Впоследствии каждый из них получил свою долю «советского наследства».
Проще говоря, рейганомика была программой (мобилизационный проект) по дезинтеграции и розничной капитализации (финансовая оккупация) социалистического лагеря в рамках и по правилам Вашингтонского консенсуса. Программа эта была вызвана к жизни завершением предыдущего проекта по институциональному освоению Западной Европы (план Маршалла) и Японии.
Сегодня все эффекты рейганомики исчерпаны. Глобальный финансовый рынок вновь уперся в национальную (ценностно-ориентированную) проектность. На этот раз не СССР, а России, Ирана и Китая. Если эту преграду сегодня не проломить, то завтра заполыхает внутри. Капитал нуждается в промышленных активах сильнее, чем промышленность – в капитале.
Сформированному навесу долларовой ликвидности срочно нужна инвестиционная (промышленная) площадка, которая расположена в ресурсных и производящих странах. Денежную массу удалось на время связать вновь созданным виртуальным рынком стартапов. Однако Илона, нашего, Маска уже не хватает, а проект Индустрии-4.0 был заблокирован.
Сегодня Америка находится в ситуации, сходной с концом 70-х - началом 80-х годов. Механизм ее преодоления США используют тот же, что при Рейгане. Моторика системы ограничена моделью Вашингтонского консенсуса, а значит, последствия политики Трампа можно с высокой вероятностью спрогнозировать.
Рамкой Вашингтонского консенсуса является парадокс Триффина – двойственная природа (национальная и мировая) валюты США. Его суть в том, что страна-эмитент резервной валюты получает доступ к источнику «бесконтрольного» (скрытого) кредита за счет сбережений других стран, которые держат их в этой валюте. Это создает тренд на постоянное укрепление доллара, формируя импортную модель экономики (транзакционные услуги в обмен на ресурсы и товары).
Пока действовал золотой стандарт, парадокс не работал. Но к 1971 году мировой товарооборот в долларах превысил внутриамериканский почти в 3 раза. Единственным способом сохранения торгового баланса для США стало расширение долларовой зоны мировой торговли (увеличение объема скрытого кредита). Этому способствовал более чем 5-кратный рост цен на нефть, которая торговалась только в долларах. Одновременно США перешли от экспорта нефти к импорту. Доллар превратился в главную статью американского экспорта.
Система «скрытого кредита» работает до тех пор, пока предприятия используют долларовые инвестиции и конвертируют их в долларовые сбережения, а инвестиционный процент (стоимость кредита) превосходит сберегательный (стоимость депозита). Но стоит на место предприятий подставить страны, как стразу становится понятно, что существовать такая система может только при подавляющем военно-политическом господстве страны-эмитента мировой валюты.
Что тут важно? Важно понимать, что когда США снижают налоги для крупного бизнеса, они сосредоточены не на внутреннем экономическом росте, а на системе формирования мировой прибыли. Снижение налогов в США это не призыв к бизнесу инвестировать в национальное производство, а предложение транснациональным компаниям сменить налоговую юрисдикцию с европейской, латиноамериканской и азиатской на североамериканскую.
На первом этапе снижение налогов (плюс рост военных расходов) уменьшает налоговую базу США, что ведет к быстрому росту бюджетного дефицита. Чтобы компенсировать возникающие инфляционные риски, ФРС США повышает ключевую ставку. Укрепление доллара по отношению к другим валютам наращивает еще и торговый дефицит, что ведет к большим дисбалансам (обнажает порочность системы).
За 5 пять лет рейганомики (с 1981 по 1985 гг.) курс доллара вырос на 80%, бюджетный дефицит достиг невиданных на тот момент 200 млрд. долларов, а торговый дефицит достиг рекордных 150 миллиардов. На этом фоне профицитная Германия и Япония выглядели странами-победителями экономической гонки. Ответ Вашингтона не заставил себя ждать.
Снижение налогов, рост бюджетных и торговых проблем США были лишь прелюдией. А прелюдия, как известно, для того и нужна, чтобы расслабить и отвлечь внимание объекта ухаживания от основного действия.
В 1985 году союзникам было заявлено, что они должны разделить с США груз «холодной войны» и гонки вооружений. Итогом стало «соглашение Плаза», заключенное в Нью-Йорке Францией, Германией, Японией, Великобританией и США. В рамках этого соглашения партнеры США взяли на себя обязательства увеличить курсовую стоимость валют по отношению к доллару.
За два года доллар политически (без изменений структуры экспорт-импорт) был девальвирован более чем на 50 %. Торговый дефицит в США стал снижаться, Германия лишилась профицита, но самые страшные последствия постигли Японию, которая на тот момент была главным мировым экспортером. Всего за несколько месяцев йена выросла на 60%. На японском фондовом рынке раздулся пузырь невероятных размеров. Стоимость недвижимости Токио превышала стоимость недвижимости всей Америки, а земля под дворцом императора стоила как весь штат Флорида.
Когда пузырь лопнул, потери Японии составили более 5 трлн. долларов (еще тех долларов). Главным итогом «соглашения Плаза» стало создание административного механизма регулирования валютных курсов. США получили возможность наращивать бюджетный дефицит без ухудшения своего торгового баланса. И наоборот – увеличивать бюджетные возможности, вплоть до создания профицита, за счет роста торгового дефицита. Америка стала экспортировать вместе с долларами инфляцию.
«Соглашение Плаза» позволило США без катастрофических последствий для своей экономики обвалить в 1986 году нефтяные цены с 32 до 10 (порой до 6) долларов за баррель. На тот момент почти вся нефть Саудовской Аравии (более 60% свободных экспортных поставок) реализовывалась четырьмя американскими компаниями: «Экссон», «Мобил», «Тексако» и «Шеврон».
Начиная с 1985 года США наращивали свои бюджетные затраты на вооружение, а торговый дефицит при этом снижался. После крушения СССР пришло время фиксации прибыли: бюджетный дефицит стал быстро сокращаться, а торговый расти. Так продолжалось вплоть до 2000 года, когда профицит бюджета США составил рекордные 250 млрд. долларов при торговом дефиците в 450 миллиардов.
В рамках Вашингтонского консенсуса рост торгового дефицита США означает только то, что издержки по обслуживанию своего государственного долга США перекладывают на внешнеторговых партнеров. Отрицательный баланс счета текущих операций Вашингтон компенсирует профицитом по счетам движения капитала
Период раздела прибылей от освоения «советского наследства» закончился в 2000 году. Бюджетный дефицит США стал вновь расти быстрыми темпами, несмотря на продолжающийся рост торгового. Стало очевидно, что Вашингтонский консенсус подошел к очередному рубежу, за которым «победа или смерть».
Первым новую рейганомику пытался запустить Буш-младший, но для полноценной реализации модели ему не доставало второго элемента – «вселенского зла». Аль-Каида и Исламское государство с этой ролью не справились. Все закончилось глобальным финансовым кризисом, выходом из которого стало количественное смягчение.
Принципиальной проблемой финансовой модели Вашингтонского консенсуса является фундаментально «чужой» для эмиссионного центра источник мировых денег. Экономика США, на 80% состоящая из услуг и потребления, не может генерировать сбережения из-за высоких издержек производства. Обеспечением эмиссии ФРС США (с 2009 года мировая денежная масса выросла на 40%) служат капитальные активы и производственные цепочки, расположенные в других (как выяснилось, неподконтрольных Америке) странах.
Накачивая мировую экономику деньгами, Вашингтон отрезал себе возможности для отступления. Относительно мирным путем (большая демократизация, цветные революции и санкции) взять под контроль «чужую» собственность США не удалось. С Ближним Востоком вопрос еще кое-как решили, а вот с Китаем, Россией и Индией не получается.
Как отмечалось на одном из базельских заседаний «финансовой G30» (объединение 30 крупнейших Центробанков мира под эгидой Банка международных расчетов), количественное смягчение было кредитом для правительств на покупку дополнительного времени, а разрешение кризиса лежит в политической плоскости.
Пришло время для нового крестового похода. Америке необходимо консолидировать ресурсы Большого Запада под своим началом, как это было при Рейгане, и вернуть операционный контроль над мировой экономикой.
Если взять под контроль источник мировых инвестиций (сберегающие страны) не получится, то количественное смягчение грозит стать бессрочным. По словам заместителя главы ЦБ Англии Менах Шафик, эмиссия из локальной антикризисной меры может превратиться в инструмент глобальной ребалансировки. Что уже происходит по факту.
Трамп – это второй заход на тему возвращения институционального лидерства Америки. Налоговая реформа дала старт росту доллара (8 % в этом году, ФРС США обещает еще два раза поднять ключевую ставку до его окончания). «Империя зла» благодаря допинговому скандалу, Башару аль-Асаду, Украине и Скрипалям восстала из пепла почти в прежних границах, что дает Трампу основания сгибать союзников в бараний рог.
Мы вступаем в очередную жесткую конфронтацию. Но на этот раз это будет не война (холодная или гибридная). Обязательства США не ограничиваются государственным долгом в 20 трлн. долларов, Америка несет ответственность за каждый напечатанный доллар. Общий объем обязательств таков, что у США просто нет времени и возможностей для соблюдения процедур ООН. Нас ждет уличная драка. А в драке, как известно, побеждает не самый искусный или сильный боец. В драке побеждает тот, кто готов пойти до конца и для кого правил не существует.
